Измена не самое страшное [СИ] - Ира Орлова

— Ух, — искренне выдохнула она. — Диктуй, попрошу, так и быть. Только от него потом не отвяжешься. Свидание, минимум.

— Сочтемся, — отмахнулась от нее, прекрасно зная, что Катерина легко отделается от надоедливого ухажера. Продиктовала ей номер Шкоды, который выучила наизусть. — А это долго?

— Да, нет, сегодня скажу. — задумчиво протянула подруга. Сама она не раз пользовалась данной услугой. Бывало, конечно, что авто оформлено на иное лицо, но это было больше исключением, чем правилом. — Ты там как? — с легким волнением в голосе спросила она.

— Нормально. — отозвалась дежурно, — Он на два дня к Сабине уезжает. Так что у меня почти свобода.

— Ясно.

Мы простились. Ожидая ответа, сходила в ближайшую кофейню за латте и круассаном. Я уже доедала, когда пришло сообщение от Кати. Значит, Романов Александр Сергеевич. Старше меня на два года. Более не теряя время, вышла из машины и направилась к агентству.

Приемная была оформлена в элегантном современном дизайне. На входе стояла полированная стойка с брошюрами по недвижимости. Стены были украшены объявлениями и акциями в рамках, демонстрирующими разнообразие предлагаемой недвижимости. Мягкое офисное освещение создавало деловую и комфортную среду. Звуки шумных разговоров и щелчки клавиатуры наполняли воздух, указывая на активную трудовую деятельность. В помещение было три стола за каждым сидел агент. Нужная мне девушка расположилась у окна и что-то увлеченно просматривала в компьютере.

Двинулась к ней. При моем появлении она расплылась в дежурной улыбке, осматривая меня.

— Добрый день. Меня зовут Вероника, чем могу помочь?

— Добрый день, — немного надменно выдала, ставя свою брендовую сумку на стол. — Меня интересует коттедж на берегу реки, с собственным причалом.

Специально подчеркивала свой статус и финансовые возможности, вообще, необъяснимо хотелось уколоть девушку, утереть ей нос, показать, насколько я лучше.

— Как я могу к вам обращаться? — не меняя тона, уточнила она, держась очень профессионально.

— Ангелина Константиновна, — выдала величественно.

Далее она подбирала мне варианты, а я как истинная стерва, кривила губы и испытывала ее терпение. Но она стойко переносила все мои выпады и выходки, ни разу не показала мне своего недовольства. Думаю, в её глазах я была избалованной и невоспитанной сукой. Так и не утвердив ни одного варианта, потратив пару часов ее рабочего времени, не выдержала и выдала то, ради чего притащилась к ней. Конечно, нужно было смолчать, но слова сами выпрыгивали и сочились ядом.

— А вы в курсе, что ваш мужчина других женщин кофе угощает?

Дура! Какая дура. Мне тут же захотелось извиниться. Взгляд её изменился, не осталось и следа от сдержанности и дружелюбия.

— А, — притворно удивилась она. — Вы подружка Саши? — Вероника смотрела на меня с жалостью и без капли удивления.

— И вас это не смущает? — поразилась ее спокойствию.

— А почему меня должна смущать личная жизнь бывшего мужа, — пожала она плечами, — Если у вас всё, то я пойду на обед. Могли не ломать комедию, а сэкономить и мое и ваше время.

Так противно стало. А потом накатил страх. А если она ему расскажет? И что? Он даже не поймёт о ком речь. Немного расслабилась и, подхватив свою сумку, удалилась.

Домой ехала разбитая. Но и там ждал сюрприз. Мурат был уже дома, и злой, как собака. Я войти не успела, а он меня за шею и к стене припечатал.

— Тебе что там надо было? — прошипел возле лица, усиливая хватку.

— Где? — опешила, понимая, что он вновь следил за мной.

— Лучше не зли меня, — пророкотал предупреждающе Мурат, покачав головой. — Квартирку себе присматриваешь? Карточки у тебя забрать?

— Да я думала одногруппница. Ошиблась просто. — торопливо объяснялась, страшась что он исполнит задуманное или еще хуже, запретит выходить из дома.

Я заплакала, от груза сегодняшнего дня. Всхлипывала, уверяя мужа:

— Я, правда, ошиблась! Да больше близко не пойду ни к каким агентствам. Честно, любимый.

Черты лица Мурата смягчились, поверил, медленно отпустил. Буря миновала. Вытерла слезы и пошла на верх. В душе, в кабинке, где нет камер, дала себе волю. Так, я уже давно не рыдала. От собственно глупости, злобы и зависти…

Глава 15

Через несколько дней после моих шпионских игр, за завтраком, осмелилась сама начать диалог. Мурат вернулся от дочери и был в хорошем расположении духа.

Сидела напротив своего мужа-тирана и собиралась духом, подбирала слова. Ели мы в полной тишине, лишь звон столовых приборов об изящный фарфор разносился эхом по помещению. Каждое утро изо дня в день мы сохраняли видимость семейной идиллии.

— Любимый, — ласково начала я, превосходно отыгрывая свою партию. — Ты еще на меня злишься?

— Да, — не отрываясь от планшета, бросил мне холодно муж.

Я же старалась держаться непринужденно, невольно посмотрела на свою нетронутую тарелку, мой аппетит давно пропал из-за угнетающей атмосферы.

— Но почему? — заканючила кокетливо. Уняла поднимающееся, испытывая неприязнь к самой себе.

Мурат полоснул по мне своим пронзительным взглядом, изучая моё лицо. Власть, которую он имел надо мной, была удушающей, невидимая безжалостная хватка на моей шее, только крепла с каждым днем. Я отпила кофе, горячий напиток практически обжег язык, но я лишь состроила просительную мордашку, вновь смотря на мужа.

— Ангел, — отчитывал он меня как маленькую. — Ты плохо себя вела. Ты всегда себя плохо ведешь, — недовольным тоном добавил он.

— Но ведь если я буду себя хорошо вести, тебе не за что будет меня наказывать, — хмыкнула не удержавшись.

— Ты никогда не сможешь вести себя хорошо. Ни одной женщине это не подвластно. Вы примитивные, глупые существа, созданные для утех и продолжения рода, — с присущей ему ненавистью выпалил супруг.

Наблюдала, как Мурат вновь погружается в свой планшет, а губы его скривились в насмешливой улыбке. Он наслаждался ситуацией, своей властью и не пытался этого скрыть.

Дрожащими руками я поставила чашку кофе обратно на блюдце, и ее тонкий звон снял напряжение.

— Откуда же у тебя столько ненависти ко всем женщинам без исключения, — прошептала потрясенно, — Неужели даже мать не заслуживает уважения?

— Мать? — рассмеялся в голос он, — Чья? Твоя, например? Что продала свою же дочь. Моя? Что нагуляла меня вне брака, и за это с позором была вышвырнута на улицу? Она была не в состоянии думать головой. Или может быть, ты?

Давящая тишина повисла в воздухе, выражение его лица стало колючим и злым. Я же сдулась, съежилась вся под его взглядом. Впервые слышала что-то о матери Мурата. Эта женщина не появлялась в нашем доме. Так же была запретной тема детства мужа или его семьи.

— Я была бы